Сфера, в границах которой россияне чувствуют свое влияние, ограничивается семьей, домом и отчасти работой, следует из результатов июньского опроса «Левада-центра». 91% уверены, что способны повлиять на происходящее в семье, 41% – на работе и дома, на ситуацию в городе – только 12%, в стране и мире – 5%. Показатели по этим исследованиям остаются достаточно стабильными в последние 10 лет. Такие результаты во многом отражают содержание действующей редакции общественного договора, согласно которому граждане отказываются от вмешательства в дела государства в обмен на определенный уровень благосостояния, отмечает замдиректора «Левады» Алексей Гражданкин.

Власть последовательно сужала это пространство в последние 15 лет, ликвидируя имеющиеся возможности или выхолащивая их содержание – от института выборности мэров до зарегулирования работы НКО, от навязывания управляющих компаний до попыток лицензировать волонтерскую деятельность. Одновременно выросла цена несанкционированного властью гражданского участия.

Уровень ответственности за судьбы страны исторически невысок в России, а сейчас это качество и вовсе скорее угасающее, констатировали авторы доклада 2010 г. «Готово ли российское общество к модернизации?» (Институт социологии РАН в сотрудничестве с Фондом им. Фридриха Эберта). Ценность таких личностных свойств, как активность, инициативность, неравнодушие, позволяет говорить, что потенциал гражданского участия у россиян есть – и немалый, однако его реализации мешает отсутствие мотивации к действиям, выходящим за рамки решения своих собственных проблем. Активность в решении проблем масштаба города, страны могла бы стать «ценностным и деятельностным цементом», который объединил бы мозаичное российское общество, но главное препятствие – неверие россиян в то, что гражданские действия способны повлиять на положение дел в стране.

Низкий уровень гражданского и политического участия – общая черта для развивающихся стран, отмечают в исследовании настроений в 33 странах социологи Pew Research (данные 2014 г.). Гражданский пессимизм характерен в том числе и для стран, где в последние несколько лет по итогам массовых протестов сменилась власть: Украины, Туниса, Египта, Таиланда и др. Наиболее востребованный вид, в представлении медианного респондента, – участие в выборах, его же считают наиболее эффективным. Другие виды гражданского участия куда менее популярны.

Эти выводы подтверждают и данные исследований European Social Survey: страны бывшего соцлагеря и бывшего СССР традиционно занимают последние места в рейтинге европейских стран по вовлеченности в разные формы гражданского участия, уровень участия колеблется возле 20%-ной отметки. Мобилизация российского общества последних двух лет в условиях навязываемой госпропагандой внешней угрозы не дает оснований для перемен в настроениях россиян, считает Гражданкин: мобилизационное сплачивание общества означает готовность и дальше отказываться от гражданской самостоятельности в пользу государства.